С първата част на своето изказване ти дефакто даде право на Турция да си завладее Родопите защото са заселени с хора от техния народ, тяхната религия и т.н.

Както казах вече с морал от преди един век, руснаците нападат съседна държава с цел териториално разширение като основна стратегическа цел са газопроводите. Тази акция на руската армия, както стана ясно е планирана и потготвяна отдавна.

В чисто военно отношение руснаците и тук както в много други случай действат отново с морал отпреди един век не щадейки цивилното население.

Дори да приемем че САЩ водят войната в Ирак за петрол, то това очевидно е в полза на американският народ, тъй като и в момента бензина в САЩ е по-евтин от този в Европа. Американците имат най-висок стандарт на живот от десетилетия насам. Очевидно е, че Америка се грижи за гражданите си, докато за руските управници народът е ресурс, който може да бъде пожертван в определени случай.

С две думи, ако приемем, че първо и най-важно задължение на всяка държава е да се грижи за гражданите си то Америка изпълнява това свое задължение на 100% докато при руснаците моща на държавата е за сметка на народа.

...

България дори е принудена да се отплати за "освобождението". Буквално. Ако се поразровя, сигурно ще изнамеря дори колко точно тона злато сме им пратили.

Няма такова нещо като разрушен Белград или Багдат, примерно. Американските въздушни удъри са прецизно насочени към конкретни обекти с цел максимално щадене на цивилните.

ТАК НАЧАЛАСЬ ВОЙНА:
"ГРУЗИНСКИХ ТАНКИСТОВ ДОБИВАЛИ ПРИКЛАДАМИ... ЗА ТО, ЧТО ОНИ РАССТРЕЛЯЛИ СЕМЬЮ С ДЕТЬМИ"

Журналист канала "Интер" - очевидец грузинско-осетинско-российского вооруженного конфликта - рассказал о том, что пережил, находясь в эпицентре боевых действий - столице непризнанной республики Южная Осетия.
Журналист компании "НИС" (новости для канала "Интер") Руслан Ярмолюк находился в Цхинвали - столице непризнанной республики Южная Осетия - в то время, как там разгорелась война. Возможность судить об объективности этих записок оставляем нашим читателям.

День первый и не последний

Мы арендовали автомобиль и за 4 тысячи российских рублей доехали из Владикавказа до Цхинвали. Ехали более 4 часов. На каждом контрольно-пропускном пункте у нас требовали пояснений и проверяли паспорта и другие документы. Ближе к городу нас задержали военные юго-осетинской армии. Когда узнали, что мы из Украины, вообще перестали с нами разговаривать, обвинив в том, что наши танки и "грады" теперь убивают мирных жителей. Спасло то, что перед выездом я успел дозвониться до Цхинвали и сделать аккредитацию.

После долгих звонков и объяснений мы добрались в город. Единственная гостиница в центре - всего в полукилометре от миротворческой части. Там и поселились. Ночь почти не спали: на окраинах гремела артиллерийская канонада. Утром на том же автомобиле с таксистом выехали за город в южном направлении - снимать. Это оказалось большой ошибкой. Начался перекрестный огонь. От дороги, на которой стояла наша машина, до грузинской деревни было 44 метра. Оттуда били БТРы; осетины отвечали из автоматов Калашникова.

Мы упали на землю и перекатом отползли под деревья. Сколько лежали, не помню. Считали хлопки над головами, снимали город и взрывы. Как только наступила минута затишья, бросились к машине и нажали на газ. Спустившись в город, таксист оставил нас. Побежали в госпиталь: раненных - 17 человек. Медицинское учреждение обстреляли из автоматического оружия и артиллерии.

На центральной площади стоит крик: эвакуируют детей. Кто-то уезжает с родителями, кто-то сам. Приехала "газелька"; люди ломятся к машине. Желающих уехать оказалось больше, нежели могла вместить "газелька". Детей рассаживает лично вице-премьер правительства Южной Осетии Юрий Морозов. "2000 уже успели вывезти, осталось около тысячи детей", - говорит чиновник. Все ждут вторую машину.


"Мы сражаемся за родину"

21.00. На крайнем восточном посту юго-осетинских войск пока все спокойно. Девятнадцатилетние парни-солдаты показывают дыры в земле от минометов. У них в доте на стене нарисована церковь.

"Ребята нарисовали", - показывает Аслан. Многие из них христиане и не могут ходить в церковь из-за начавшихся боевых действий. На посту они уже три дня - без смены. "Мы сражаемся за родину", - как-то печально говорит Руслан, самый младший среди товарищей - ему 18.

"А они за что воюют?"

"Вот там, - показывает рукой пулеметчик, - в 400 метрах уже грузинская территория. Ехали бы вы отсюда, ребята. Скоро начнется, уж больно тихо". Мы отснялись - и по коням. Эти ребята погибли все через два часа.

Война

В 11 часов вечера в четверг по городу ударили системы залпового огня "град" и артиллерия. Первые ракеты упали на территорию объединенной миротворческой части. Туда как раз прибежали журналисты. Командующий должен был сообщить что-то важное. Все выстроились на плацу, и тут метрах в трехстах по стоявшей технике ударила ракета. Под крики солдат все побежали в здание штаба, где в маленькой комнате сидел уставший генерал.

"Война. Грузия заявила о начале полномасштабной военной операции", - говорит Марат Кулахметов, начальник объединенных миротворческих сил, в состав которых входят грузины, осетины и русские. Однако перед началом обстрела грузины просто ушли из части. Второй и третий залпы превратили территорию городка в руины.

Журналисты лежали на полу в караулке, когда ударили "грады" - четвертый залп. На голову посыпались стекло и штукатурка. По команде все бросились к выходу - бегом в гостиницу, за вещами. Под градом осколков и пуль группы перебегали к гостинице. Ползком пробираюсь на четвертый этаж, в темноте хватаю, что попало под руку, и спускаюсь в подвал. К тому времени там собралось уже человек 70, включая местных ополченцев.

"Грады" били до 4 часов утра. Бои завязались в городе: передовые части грузинского спецназа вошли в Цхинвали. Ополченцы группами по 5-6 человек прибывали в гостиницу - пополнять боезапасы, перематывать раненных - и уходили.

В 4.30 утра пятницы журналисты решают перемещаться на территорию миротворческой части. С камерами, сумками, штативами выбегаем на улицу, и начинается обстрел из минометов. Так я еще не бегал: под стенками в полусогнутом положении, с рюкзаком на плечах бежим под огнем к российским миротворцам. Часть разбита, спрятаться от ракет негде. Всех журналистов запирают в псевдобункер - это яма, накрытая сферическим куполом толщиной 3 мм, присыпанным 30-сантиметровым слоем земли. На территории части ни души, все посты брошены. Снимаем на ходу. Вместо плаца - дыры в земле, лежат неразорвавшиеся снаряды.

Оказалось, что все солдаты уже давно сидят в бункере. Когда мы спустились, там было уже человек сто, сидевшие и стоявшие так плотно, что ни пошевельнуть рукой или ногой… И тут появились мирные жители. Женщины и дети прибежали из прилегающих домов и бросились к военным в поисках защиты. Люди ложились друг на друга в два ряда, дети сидели на руках у журналистов. Все телефоны отключены - бьют наводкой по связи.

В 10 часов утра пятницы наступает пятиминутное затишье. Выбираемся на поверхность, чтобы хоть немного подышать. Включаем камеру и снимаем то, что осталось от части миротворцев. Перемещаемся в КПЗ - комната 4 на 4 метра с бетонным полом и обитой железом дверью. И вот случилось то, чего все боялись: одна из местных включила телефон, чтобы позвонить родственникам во Владикавказ, и сообщила, что прячется вместе с сотней других людей в бункере на территории части. И тут началось самое страшное: через 5 минут ударили "грады". Снаряды так плотно ложились, что люди начали прощаться друг с другом; дети судорожно сжимали в объятиях родителей. Обстрел продолжался два часа, но всем он показался вечностью.

Прощальные смс

В Цхинвали ворвались грузинские танки. Два из них утюжат центральную улицу в 100 метрах от нас; за ними идет пехота. Все высоты вокруг города заняли грузинские войска. Под прикрытием артиллерии они завязали бои. Украинские Т-64 с грузинскими танкистами обрушили свою огневую мощь на улицы и дома. Без бронежилетов и касок лежим на полу. Головы поднять не можем - свистят пули и осколки. Рев гусениц приближается. Грузинский танк заехал в часть. Прямой наводкой бьет по уцелевшим зданиями. Рядом лежат еще три журналиста и оператор. Все не сговариваясь включили телефоны и отправили по одному смс. Я написал жене: воспитай хорошо дочь. И - на пол.

Этот расстрел я не забуду никогда, да и российские коллеги, лежавшие рядом, тоже. Спасли ополченцы, принявшие бой на улице и подбившие из РПГ два танка. Один взорвался сразу, другой взлетел из-за боекомплекта.

Маленького роста, с двумя фугасами за спиной и "Калашниковым" наперевес, он назвался Николаем.

"Били по ним из "шмелей" и гранатометов", - говорит солдат, подбивший первый танк.

"Как такое могло случиться? Ведь здесь простые люди, - не унимается он. - Давайте как мужчины выйдем на позиции и будем сражаться каждый за свою Родину. А дети здесь причем?".

Грузинские танкисты, успевшие выскочить из объятого пламенем танка, не успевают убежать. Их прикладами добивают до смерти ополченцы, на глазах которых эти танкисты расстреляли "Жигули" с семьей и двумя маленькими детьми. На соседней улице вовсю идет бой. Там три танка бьют по школе, в которой забаррикадироватись юго-осетинские солдаты. Две машины подбивают, третья вместе с грузинской пехотой отходит.

Город-призрак

Пятница, 18.00. Мы выбегаем в город и снимаем картинку: горящие танки, трупы солдат и местных жителей, расстрелянные и уничтоженные дома. Бежим на параллельную улицу, где только что подбили два танка. Нас перехватывают осетинские солдаты и тащат в укрытие в подвале средней школы. Там сидят раненные и мирные жители.

Спускаемся вниз, дорогу нам освещают зажигалкой.

"Вот посмотрите, - говорит ополченец Руслан, - в каких условиях тут живут люди". У стены на сырой земле сидят старухи, женщины и дети. Кто спит, кто сидит, упершись спиной в стенку. Девочка пытается разжечь сухой спирт. В этом подвале уже три дня никто не ел, запасы воды на исходе.

Возвращаемся в часть, через спутниковую тарелку российских коллег передаем видео в Киев. Ночью никто не смыкает глаз. Из огневых точек по городу бьет грузинская артиллерия. Утром в субботу грузинские войска опять пытаются взять город. В Цхинвали зашли танки, начались уличные бои. Российские миротворцы так и просидели все это время в бункере в бронежилетах и касках. Рядом - почти голые мирные жители. Уже никто из российских солдат в Цхинвали не ждет помощи от своих: 58 армия не спешит входить в город.

Грузинские танки начали обстрел радиоточки, где прячутся журналисты и мирные жители. В небе слышны звуки самолетов. Пока неизвестно, российские или грузинские это штурмовики. Мы снимаем залп самолета. Ракеты уходят в горы - значит, россияне бьют по позициям грузин. Но не проходит и часа, как над нами появляется выкрашенный в серый цвет штурмовик, заходящий на бомбежку ПТС, откуда мы гоним видео. Журналисты разбегаются в разные стороны.

Однако самолет взял низкую высоту: выходит из виража, разворачивается на второй круг, и тут появляется российская "Сушка". Разворачивается воздушный бой. "Сушка" прошивает из пулемета крыло грузинского штурмовика, и он падает в нескольких километрах с полным боекомплектом. Из форточек, где еще сохранились стекла, высыпаются осколки.

В небе господствуют российские истребители и бомбардировщики, гасящие артиллерийские позиции грузинских войск, три дня беспощадно стиравших город с лица земли.

Мы остаемся

В 16.00 субботы грузины прорывают кольцо и опять атакуют город при поддержке артиллерии и минометов. Бывшая военная часть, в которой сидят журналисты и мирные люди, оказывается в кольце. Тогда журналисты обращаются через свои издания к Грузии с просьбой о предоставлении коридора для выхода мирных жителей, раненных и журналистов. Но на заявление не реагируют: огонь грузины не прекратили.

Тогда репортеры решаются на отчаянный шаг: те, у кого есть машины, идут на прорыв через город к Джаве и на Владикавказ. Окна обвешивают бронежилетами. Мест на всех не хватает - в машины садятся женщины с детьми. Мы - "Интер" - остаемся. Остаются также НТВ и "Первый канал".

Колонна уезжает. Журналисты прощаются с теми, кто покидает часть, и молятся за их успешное прибытие. Лежим на полу в кухне, грязные и голодные. На ночные выстрелы уже никто не обращает внимания. Страх ушел - осталось полное безразличие и апатия. Сделать мы все равно ничего не можем.

Больница

7 утра воскресенья. Выбегая в город и не верим глазам: по улицам двигаются российские танки и БМП. Спасение! Это выглядело именно так. Мы направляемся в госпиталь. Больница разбита прямыми попаданиями "града". Всех больных и медперсонал спустили в подвалы.

"Вот это импровизированная операционная, - говорит врач Владимир Мидове, показывая на подвал в паутине, в середине которого стоит стол, а рядом лежат инструменты. - Каждый час привозили до тридцати человек. Оперировали всех, кого могли. Но, увы, некоторым мы не успели помочь".

В проходе подвала стоят койки, которые успели снять с верхних этажей. На них лежат мужчины и женщины - кто при памяти, кто нет. У стены на одной койке лежат два юноши - грузинские журналисты. Они приехали в город вслед за грузинскими войсками, но выехать не успели.

"Нас было четверо, - говорит Таймур Гиурадзе, 23-летний житель Тбилиси. - Когда начался обстрел, мы забежали в подворотню и наткнулись там на осетинских ополченцев. Украинский журналист, живущий в Грузии и работающий на международное издание, по ошибке принял юго-осетинских солдат за своих, грузинских, и обратился на грузинском: не стреляйте, мы журналисты. И тут раздалась очередь. Двоих убило, двое получили ранения".

В реанимационную на первом этаже свозят убитых - военных и мирных. Тел много. Тина Захарова осматривает их.

"Практически у всех пулевые отверстия в голове. Это работа снайперов", - говорит врач приемного отделения. Тела на жаре разлагаются, холодильников нет, а вывезти убитых не могут. Поэтому опознанных хоронят прямо во дворе. На кладбище тела везти нельзя, оно обстреливается.

Отъезд

С отснятым материалом возвращаемся в часть и узнаем: беженцев уже повезла колонна военных. Мы опоздали. Единственный шанс передать видео - добраться в Джаву, а оттуда во Владикавказ. Но в Джаву, находящуюся в 70 километрах от Цхинвали, идет не так много машин. Перевал простреливается.

Мы просим машину у российских миротворцев. Транспорта нет. Тогда собираем вещи и вместе с оператором уходим с базы на выход их города - ловить попутку. Вскоре останавливается уазик с ополченцами. Нас подобрали. Когда узнали, что из Украины - глаза полезли из орбит. Но никто даже словом не обидел. Наоборот: дали по автомату. Как-никак, едем через перевал, а там всякое может случиться.

Слава Богу, всякое не случилось: зону обстрела мы проскочили. Въезжаем в Джаву, где уже тысячи российских военных: вся 58 армия с техникой движется в Цхинвали.

P.S. Уже во Владикавказе мы встретились с теми журналистами, которые уехали в колонне за день до нас. Они прорвались. Одного журналиста ранило. Мы сидели на набережной и молча смотрели на реку. Вода смоет все, но не история. Она расставит все на свои места и скажет, кто виноват в этой войне.

...А твърдения като "дори да приемем че САЩ водят войната в Ирак за петрол, то това очевидно е в полза на американският народ, тъй като и в момента бензина в САЩ е по-евтин от този в Европа." са не само грозни, ами и доказват педерасткия морал на повечето демократи. Ебах ги в другите народи, стига при нас от чешмите да се лее мед и масло...

Много ми се ще да вярвам, че този път сме сменили страната, но с марионетка като Станишев (руски възпитаник) не мисля че е така. По скоро играем ролята на "троянски кон" в НАТО и ЕС.

Бате, т'ва няква стандартна практика ли е, да ти промият мозъка като отидеш в Америката? Т'ва сигурно още на летището, за по сигурно. Само тия тука да не купят същата апаратура, че ще е много весело.

Бате, т'ва няква стандартна практика ли е, да ти промият мозъка като отидеш в Америката? Т'ва сигурно още на летището, за по сигурно. Само тия тука да не купят същата апаратура, че ще е много весело.

С Ледника използвате термини които хич не разбирате.

точно така